А.Н. Поддьяков

Вступительное слово
на семинаре сектора этики Института философии РАН по теме
«Проблема выбора меньшего зла: психологические и нормативно-этические аспекты»
(22 сентября 2009)

Конкретным материалом для нашего обсуждения служит Moral sense test (Тест морального чувства, или, может быть, точнее – Тест морального рассуждения). Его автор – Марк Хаузер (Marc D. Hauser), профессор психологии, эволюционной биологии и антропологии, заведующий лабораторией когнитивной эволюции и лаборатории нейронауки (Гарвард).
Он исходит из того, что мозг и психика человека и животных возникли и развивались в ходе эволюции под влиянием естественного отбора. Хаузер изучает, как формировалась и функционирует коммуникация животных, их взаимопонимание, язык, кооперативное и альтруистическое поведение. При этом он обосновывает положения о том, что соответствующие способности человека, хотя и ведут свое происхождение от способностей высших приматов, перешли на качественно более высокий уровень.
Что касается его гипотезы о развитии нравственности у человека, то он исходит из следующих положений (цитирую резюме его лекции на 3-й Международной конференции по когнитивной науке, проходившей в Москве в июне 2008 г.).
М. Хаузер проводит аналогию между представлением о «врожденности» языкового лингвистического знания (в понимании Н. Хомского) и «врожденностью» «морального инстинкта». Люди рождаются с «моральной грамматикой», фиксированной в структуре мозга эволюцией и во многом кодированной в ДНК. Эта грамматика может быть представлена как универсальный набор абстрактных принципов, специфические исключения к которым устанавливаются в каждой культуре. (Полная видеозапись лекции находится в Интернете по адресу: http://www.med-edu.ru/psiho/kognitiv_nauka/407).

Обсуждаемый нами тест морального чувства разработан для проверки части этих гипотез Марка Хаузера.
Цель – получение «сведений о сходствах и различиях между моральными установками людей разных возрастов, культур, с различными уровнями образования и религиозными убеждениями, занятых в разных сферах деятельности и находящихся под влиянием разных обстоятельств».
К настоящему моменту тест прошло огромное число респондентов – 250000 человек в возрасте 13–70 лет из 120 стран, но в основном из США и Англии.
Содержание теста – принятие решения о мере допустимости – недопустимости нанесения ущерба одним невиновным людям ради спасения других. Это один из типов ситуаций выбора меньшего зла, выделенных А.В.Прокофьевым. Ситуации другого типа – например, нанесения ущерба агрессору ради спасения от него жертвы, в тесте не рассматриваются.
Все задания теста – версии так называемой «проблемы трамвая»: перевести или не перевести стрелку, чтобы спасти несколько человек ценой жизни одного.
При этом, возможно, данная дилемма имеет реальную ситуацию-прототип. Я буду признателен, если, коллеги, знающие про этот случай, скажут, где он описан. В конце 19-го – начале 20-го века, человек, работающий машинистом на устройстве подъема железнодорожного моста для пропуска кораблей под мостом, оказался в ужасной ситуации – его сын находился внутри механизма в тот момент, когда этот механизм надо было включить, чтобы избежать крушения поезда. Отец пошел на это – включил механизм.

В тесте Хаузера, по счастью для респондентов, не требуется принятие столь ужасного решения о принесении в жертву жизни родного человека. Но и ситуации, описанные в тесте и требующие оценки респондентов, – экстремальные.

Изучаемые переменные – характеристики респондентов: возраст, пол, уровень образования, область деятельности, религиозность, страна проживания.
Вторая группа изучаемых переменных: тип ситуации, с которой сталкивается участник исследования, и это, пожалуй, и представляет основной интерес для нашего семинара.
В тесте несколько типов ситуаций (всего, видимо, 8), и они варьируются в различных обстоятельствах в 32 искусственных моральных дилеммах.

Вообще, Марк Хаузер не является первым, кто использовал искусственные моральные дилеммы для изучения нравственных рассуждений. Использовались и дилеммы, даже еще более искусственные, чем те, что разработал Хаузер. Например, «Нужно ли застрелить одного невинного человека, если это единственный способ спасти 20 других невиновных людей?». Или: «Прилетевшие марсиане говорят вам, что уничтожат Землю, если вы не будете пытать маленького ребенка. Должны ли вы его пытать?» (это примеры К. Санстейна).
Еще на рубеже 1970–80-х гг. Д. Канеман и А. Тверски разработали задачи для экспериментального изучения влияния того, как сформулирована дилемма, на принятие решения людьми. Одна из таких задач, «Азиатская болезнь», имеет прямое отношение к теме понимания людьми меньшего зла.
Испытуемому предлагается представить себя президентом страны, в которой вспыхнула эпидемия неизвестной болезни. От нее могут умереть 600 человек. Если принять программу борьбы А, будут спасены 200 жизней; если принять программу В, существует один шанс из трех, что все 600 человек будут спасены, и два шанса из трех, что спасти не удастся никого. Результаты показывают, что большинство испытуемых выбирает программу А.
В другой группе испытуемых говорится, что если принять программу С, умрут 400 человек; если принять программу D, существует один шанс из трех, что не умрет никто, и два шанса из трех, что умрут все 600 человек. В этой группе большинство испытуемых выбирает программу D. Но можно видеть, что с математической точки зрения программа А абсолютно идентична С, а В идентична D. К разным же выборам того, чьи жизни спасать и ценой чьих жизней, ведут просто формулировки либо в терминах числа спасенных жизней, либо в терминах потерь, заставляющие шарахаться от одного решения к другому. Печально, что такая ситуативная вариативность относится к решению сущностных вопросов.
Также широко известны моральные дилеммы Кольберга.
Но Хаузер, пожалуй, один из первых или даже первый, кто построил последовательность искусственных дилемм, строго варьируя тип ситуации для возможности строгого экспериментального изучения того, как меняется – или не меняется – решение человека в той или иной ситуации нравственного выбора.
Субъективно, для респондента, искусственность от этого нарастает, и у кого-то вызывает негативные эмоции, и это не очень хорошо для проведения исследования Хаузера.
Сам Хаузер объясняет использование именно искусственных дилемм следующими причинами. Искусственные дилеммы позволяют построить экспериментальный план со строгим контролем изучаемых переменных, что трудно достигнуть на естественном материале. При этом, цитирую фрагмент его лекции, «именно нереальные ситуации способны зачастую наилучшим образом раскрывать суть реальных явлений. Так, например, люди проявляют незаурядное грамматическое чутье на примере абсурдных предложений и способны на визуальные прозрения при наблюдении невозможных оптических иллюзий. Тест морального чувства исследует аналогичные примеры познания в области морали».
Кроме того, как подчеркивает Хаузер, эти ситуации, выглядящие искусственными, к сожалению, очень похожи на некоторые реальные.
Среди партизан, прячущихся в лесу от карателей, есть мать с младенцем. Младенец готов заплакать. Если он заплачет – каратели перебьют всех. Единственная возможность – душить ребенка?
Кого из детей спасать при голоде, если еды на всех заведомо не хватит? И т.д.
От экстремальных примеров обратимся к социальной политике, а именно к актуальной теме увеличения средней продолжительности жизни населения. Как показано в некоторых исследованиях, разные группы населения неоднородны в отношении того, сколько средств необходимо для продления их жизни: в одной группе определенный объем вложенных средств приводит к большему росту средней продолжительности жизни, чем в другой, где поднимать продолжительность трудно. Чиновник, опирающийся на формальный критерий среднего удлинения жизни по всей популяции, имеет большой соблазн вкладывать в поддержку второй группы значительно меньше средств (если вкладывать вообще, можно пообещать заняться ею позднее). Прямой корысти, эгоизма здесь нет в случае искреннего убеждения, что это, по совокупности, оптимальное решение. Не совсем ясно, правда, как должны себя чувствовать те, кому отказали в мерах по продлению жизни.
Даже ситуация с марсианами имеет реальные прототипы в человеческой истории: в нацистских концлагерях; во время казней, когда Петр Первый требовал, чтобы головы осужденным рубили непременно их родственники, отказ сулил неприятности не только им, но и их семьям, и т.п.
Эти примеры подтверждают, что за искусственностью ситуаций в тесте Хаузера стоит мрачная реальность.

Что же конкретно проверяет в своем тесте Хаузер?
Он проверяет, в какой степени при принятии драматического, трагического решения о спасении жизни людей ценой жизни невиновных человек находится под влиянием трех принципов.
1-й принцип. Противопоставление ситуаций, в которых ущерб невиновному – основное средство достижения цели, тем ситуациям, в которых такой же ущерб является побочным эффектом. Вред, задуманный как средство достижения цели, хуже, с точки зрения большинства людей, чем вред как побочный эффект достижения цели.
2-й принцип. Противопоставление действия и бездействия: вред, причиненный действием, хуже вреда, причиненного бездействием.
3-й принцип – принцип физического контакта: вред, причиненный путем непосредственного физического контакта, хуже вреда, причиненного опосредованно, с помощью каких-то орудий, инструментов (лучше перевести стрелку на невиновного, чем непосредственно столкнуть его на рельсы).
Соответственно, в каждой из дилемм теста смерть другого человека выступает:
а) либо как средство спасения, либо как его побочный результат;
б) наступает либо в результате бездействия, либо активного действия;
в) в случае действия – смерть наступает в результате либо прямого физического воздействия на другого человека (например, сталкивания), либо опосредованного, инструментального воздействия.

При этом с формальной точки зрения – «количество спасенных – цена спасения» – все ситуации идентичны.
Используемая шкала ответов тестов: от 1 (запрещено) до 7 (обязательно).

Результаты:
Все три принципа оказались значимы. Но принцип средства респондентами не осознается, а принцип действия осознается (люди говорят: «Действие хуже, чем бездействие»). Принцип контакта осознается примерно половиной участников, но они отрицают его значимость.

Более подробно о результатах говорит сам Марк Хаузер в своей лекции. При этом получаемые авторами результаты целиком пока не обнародуются, поскольку, как они пишут на сайте Теста морального чувства, знакомство с гипотезой и предварительными результатами может повлиять на ответы респондентов.

Но мы можем обсудить промежуточные результаты, устройство теста и лежащие в его основе идеи.

В заключение я хочу сказать о своем исследовательском интересе в этом вопросе. Я занимаюсь проблемой альтернативного альтруизма. Если эгоизм, по выражению отечественного психолога А.В.Суворова, это «человечность по отношению к себе за счет бесчеловечности по отношению к другому», альтруизм – «человечность по отношению к другому за счет бесчеловечности по отношению к себе», то альтернативный альтруизм мы можем охарактеризовать как человечность по отношению к одним за счет бесчеловечности по отношению к другим.
Здесь работает альтруистическая установка, выражающаяся в готовности приносить жертвы в пользу ближних, однако в число этих жертв включается не только сам субъект, но и другие, отличающиеся от ближних и противостоящие им. Такие ситуации мало подходят под описание традиционно понимаемого альтруизма общей гуманистической направленности (типа сдачи крови, спасения утопающего и т.д.).
В целом, альтер-альтруистическая деятельность, принятие решений по принципу альтернативного альтруизма, выбора меньшего зла весьма сложна по структуре и исполнению, поскольку требует одновременного учета целей, интересов, стратегий многих субъектов в позитивном и негативном аспектах (в позитивном – помочь, в негативном – помешать), а также высокой компетентности во многих предметных областях. Для минимизации ущерба – и физического, и нравственного – здесь недостаточно изощренного ума, нужна мудрость. По Фазилю Искандеру, «мудрость обязательно сопрягает разрешение данной жизненной задачи с другими жизненными задачами, находящимися с этой задачей в обозримой связи; умное решение может быть и безнравственным; мудрое – не может быть безнравственным; мудрость – это ум, настоянный на совести».
Это высказывание Искандера о мудрости при сопряжении данной жизненной задачи с другими жизненными задачами, находящимися с этой задачей в обозримой связи, позволяет перебросить мостик от исследований Хаузера к другой, не менее важной области – решению комплексных проблем (complex problem solving). Создавая свой тест, Марк Хаузер работал в парадигме изучения принятия решений (decision-making – выбор между имеющимися альтернативами), а не решения задач, особенно комплексных задач, связанных друг с другом. Изучение мудрости ближе к парадигме complex problem solving, чем decision-making.